К черту! Но если ты сделала все эти глупости… (СИ) - Ручей Наталья (версия книг .txt) 📗
Легкомысленно с ее стороны. Ну, да, она — легкомысленный эксперимент номер три. И ужасно упрямый.
— Я не знаю, что вселенная возьмет с тебя, — сказал император. — Но если тебе понадобится моя помощь, я хочу, чтобы ты помнила: я буду рад быть использованным тобой.
— Зачем?
Прижал к себе, резко и сильно, чтобы не вздумала сопротивляться.
— Ты — моя дочь, что бы ты там себе не думала.
— Спасибо, — поблагодарила непослушными губами, и чтобы не расплакаться при нем, оттолкнула и пошла прочь. Сквозь пелену белесого дождя, строй воинов и окружающие со всех сторон, взгляды. К Адэру. Чтобы еще раз его использовать.
Судя по хмурому взгляду и болезненно застывшей на мохнатом лице гримасе, он не заблуждался относительно ее намерений.
Воины расступились — значит, мысленно император приказал не останавливать ее, значит, отпускает, несмотря на уничижительное происхождение — всего лишь эксперимент — позволяет жить по-своему. Хорошо это или плохо? Однозначно и точно одно: на улице холодно, мокро, душе ее страшно, а телу так больно, что нет лишней энергии и времени на рефлексирование.
Остановилась напротив черта. Один рог сломан, второй с отметинами, будто его кто ножом скреб, как пригоревшую сковородку. Копытца короче, чем ей запомнились — были бы они туфлями, можно было предположить, что кто-то урезал каблук. Шерсть дыбом, как у кота, свисающего задом с балкона. А глаза воспаленно-красные, без люминисцентного света.
— Тебе плохо?
— Ты себя видела?
И голос чуть хриплый, как во время простуды. Потрогала его лоб — горит.
— Тебе нужно прилечь.
— Это приглашение?
— У тебя жар.
— Всегда. Когда я смотрю на тебя. И не там, где ты по девственной наивности предполагаешь.
Вилла почувствовала, как ее щеки обернулись горячими угольками.
— Хм, похоже, у нас это взаимно, — самодовольно заключил Адэр, и угольки на щеках Виллы раскалились.
— Ты — заносчивый, невыносимый, грубый…
— И все это тебе во мне нравится, — лукавая улыбка. — Поспоришь?
Неа, покачала головой, но не потому, что он прав. Просто когда собираешься что-то взять или просить, спорить — последнее дело. Это удовольствие не утратит своего вкуса после.
— Мне нужна твоя помощь.
Сложил на груди руки, вопросительно изогнул бровь, и тут же ладонь Виллы ласково прошлась по его шерсти. Раньше срабатывало, правда, с тех пор столько воды утекло, и если он не отреагирует, это нормально. Да, она поймет.
Но рука почувствовала ускоренное сердцебиение под мягкой рыжевато-коричневой шерстью, а глаза, наконец, загорелись как светофоры.
— И что мне за это будет, котеночек?
И обращение — такое же, как тогда, до ее посещения ГЗЖ, до ее поцелуев с Доном, до падения с обрыва. И взгляд пристальный, жаркий, напоминающий о вольностях, что позволила, и волна тепла, разлившаяся по ее телу и требующая продолжения! Одно крыло самовольно потянулось к его лицу, прошлось по скулам.
— Человеческий облик тебе больше к лицу.
— Но тебя все равно ко мне тянет.
— Хм, похоже, у нас это взаимно.
Он когтем, осторожно, чтобы не поцарапать, убрал с ее лица длинную влажную прядь.
— Почему ты сбросил меня тогда? — не выдержала, спросила, и прикусила язык. Не время для выяснений, но если не сейчас, то когда?
— Это была просто моя оболочка, но не я.
— То есть… и то, что… а с кем я целовалась?
Усмехнулся дерзко, прочертил линию до подбородка, по шее, коготь остановился у выреза платья.
— Со мной, котеночек. Только со мной.
Вилла знала как минимум одного, кто бы не согласился с такой категоричностью, но другой бы спорил — она не стала.
— Ты можешь телепортировать меня в Город Забытых Желаний?
— Как только мы утрясем вопрос, что я за это получу.
— Да, ты прав. Отец тоже говорил, что за все нужно платить, вот только…
Что могло бы привлечь черта настолько, чтобы он добровольно сунулся туда, где не горел желанием появляться?
Запах миндаля и розы усилился — времени на торг не осталось. Если император передумал ее отпускать…
— Вилла! — скорее догадалась, чем услышала голос матери. Спешит к ней, по скользким ступеням, но второй раз прощаться — слишком, даже для такой эгоистки, как она. Не вынесет, рассыплется на кусочки, вырвет свои крылья с корнем.
Безумие накрывает или обычная реакция после обращения?
Посмотрела на воина, который, по словам императора, подвергался такому же желанию. Подмигнула, вкусила его пораженный взгляд. Повернулась к черту.
— Пожалуйста, перенеси меня к Дону.
— Пожалуйста? — переспросил вкрадчиво. — И это все?
Вилла смело встретила его взгляд, обвила шею, заставив Адэра опустить голову, и шепнула в приоткрытые губы:
— Тебя устроит, если я скажу… спасибо?
Непродолжительная пауза поджарилась усмешкой черта.
— Вполне, — его губы накрыли ее за секунду до телепортации, под крик Алиши, разорвавший дождливую тишину Ристет.
Император стоял на том месте, где только что была его дочь. Невозмутимый, холодный, властный, и ничего не сделавший, чтобы остановить Виллу! Материнское сердце твердило, что не на романтическую прогулку черт взял ее, и потом нож, который ей дал император — зачем ей нож?
— Что она задумала?! — схватила любовника за рукав. — Где она?! Ты знаешь?!
— Возвращайся в замок, Алиша, ты промокла.
Взгляд — и ее рука соскользнула.
— Иди, Алиша, простудишься.
Ливень усилился, но император вместо того, чтобы последовать своему совету, повернулся и пошел к озеру. Ему нужно несколько минут, чтобы вернуться к себе прежнему, несколько минут, чтобы зная, что, скорее всего, произойдет с его дочерью, опутать себя невидимыми цепями, и не вмешиваться.
Это только одна из вероятностей, вовсе не факт, повторял себе. В будущем, в которое он заглядывал — Вилла приняла пояс и на церемонии была в его платье. Но, похоже, дар просыпается, и она выстраивает свое будущее сама.
— Ваше императорское высочество, — голос мага нарушил уединение. — Я нашел это в комнате. Если не ошибаюсь, это принадлежит ее императорскому высочеству.
Ант в мокрой рясе выглядел смешнее своих лягушек. Император вскользь глянул на жемчужный пояс, который маг посчитал нужным притащить сюда, сейчас, под ливень, будто на полу ему что-то угрожало.
— Выбрось его.
— Но…
— Выбрось!
— Но это очень дорого! Я специально принес его вам, чтобы никого не искушать. Это роскошь, это в конце концов духовная близость с вами!
Император выхватил пояс, броском отправил его в булькнувшее озеро.
— Кому нужна духовная близость со мной? — усмехнулся, увидев шок на лице мага. — Тебе нужна, Ант?
Маг поспешно покачал головой.
Невесело рассмеявшись, император телепортировался в замок. К многочисленным и полезным гостям, к своему долгу, но в первую очередь — к всевидящим глазам на ковре, чтобы узнать что, черт подери, в этой империи происходит?!
Дождливый ветреный день сменился сумеречным покоем, мягким светом сгорбленных фонарей, далеким воплем пойманных ромашек, победным ревом бестелесных и давящей обреченностью. Лужа под шатким мостиком плюнула презрительно смогом, окутав ступни ее и черта. Казалось, город знал, зачем Вилла здесь и, сострадая, наблюдал, не вмешиваясь.
Вот дом Дона, вот парадное, вот открытая лопасть ржавой двери, и всего-то от задуманного отделяет шаг. Но войти без разрешения хозяина не получится, а сам он и не думал спускаться. Чувствовал, знал для чего пришла или просто не желал ее видеть?
Его слова на прощанье, его попытка стереть ее память…
Он любит ее, даже если видеть не хочет, даже если не простит еще одного поцелуя с чертом. Не ее воля, и не Адэра заставляла сближаться, ибо души, вопреки телам, порознь. И вот сейчас — черт сжал ее плечи, давая понять, что только слово, и унесет из города, но она хотела другого: остаться, любить, видеть, надеяться…
